ПОЭЗИЯ МУЗЫКИ В ЖЕСТАХ

Новосибирский фотограф Екатерина Сергиенко рассказала о проекте «Поэзия музыки в жестах», над которым работает с 2017 года. Фотопроект посвящен сотворчеству российских и зарубежных дирижеров с оркестром и запечатлевает репетиционные моменты.


— Екатерина, в какой момент в Вашей жизни появилась фотография?

— Интересный вопрос… В детстве, когда папа и старшие братья проявляли пленки и печатали фото, завороженно наблюдала за этим процессом. Красная комната, сохнущие отпечатки… Все это манило и влекло, казалось каким-то волшебством. Будучи студенткой, на несколько дней снова погрузилась в эту атмосферу, наблюдая за работой одного фотографа. Видимо, все это оставило свой след, но до настоящего увлечения фотографией было все еще далеко. Став матерью, я старалась запечатлеть забавные и трогательные моменты жизни своих сыновей, снимая обычной цифровой мыльницей, тогда еще на пленку. Потом появилась маленькая любительская камера, уже не пленочная. Мне нравилось, что можно поймать красивый свет, оставив на память снимок, запечатлеть то, что вызвало какие-то эмоции. Подруга, разглядывая мои робкие попытки, сказала, что у меня здорово получается, и я решила, что неплохо бы поучиться. Так в 2012 году я попала в фотошколу «СветоСила». Начав с курса «Основы фотографии», продолжила «Светом» и «Композицией» (этот курс прошла дважды, у разных преподавателей). Училась и у других фотографов, и до сих пор учусь, теперь уже самостоятельно. Для фотографа очень важна насмотренность — своего рода тренировка. Прекрасно, когда визуальный ряд состоит не только из фотографий коллег, но и картин различных художников, фильмов...

— Расскажите подробнее о фотопроекте «Поэзия музыки в жестах». Как возникла идея его создания?


— Как таковой идеи изначально не было. Все получилось само собой, можно сказать, спонтанно, начавшись со знакомства с Эстрадным оркестром Новосибирской филармонии (отдельная благодарность Александру Видеману, солисту коллектива, и Анастасии Чубич). Побывав несколько раз на их концертах, была так впечатлена работой дирижера (В. В. Иванов), что заинтересовалась, как же, собственно, он взаимодействует с артистами, для чего вообще нужен оркестру? Возникло множество вопросов, захотелось увидеть репетицию изнутри. Так появились первые снимки дирижерской серии. Я стала интересоваться другими дирижерами и радовалась любой возможности запечатлеть их в работе. И благодарна всем, кто оказывал мне содействие и помощь в съемках. А название появилось не так давно, в прошлом году. Когда альбом на «Фейсбуке» пополнился фотографиями Валентина Урюпина, одна женщина именно так его и прокомментировала: «Поэзия музыки в жестах». Это выражение показалось мне настолько созвучным и точно отражающим дирижерскую профессию, что прочно закрепилось за всей серией фото — с согласия автора, конечно.

— Правильно ли я понимаю, что фотографии проекта доступны любому пользователю интернет-ресурсов, люди могут абсолютно бесплатно увидеть снимки?


— Верно. На «Фейсбуке» у меня есть отдельный альбом с таким названием, он периодически пополняется с каждой новой съемкой. Некоторые фото публикую в своем аккаунте в «Инстаграме».


— Почему выбор пал именно на профессию дирижера, а не, например, исполнителей на виолончели или же фортепиано? Дело в магнетизме и эстетике?


— Сложно ответить однозначно. Мне интересны люди, их эмоции. И, на мой взгляд, музыка помогает наиболее полно их выразить. Наблюдая за работой Виктора Викторовича на разных концертах, я обратила внимание, что у дирижера выразительной может быть даже… спина, что уж говорить о лице, где отражается, наверное, вся гамма чувств, переживаемых во время исполнения. Видимо, именно это меня и зацепило, если можно так выразиться. Каждая съемка оставляет неизгладимое впечатление, ведь все дирижеры разные, у всех свой стиль. Мне было интересно погрузиться в их восприятие музыки, в работу и общение с коллегами-музыкантами, хотелось наблюдать и ловить эти поэтические жесты, чтобы по возможности показать другим людям всю эмоциональность и глубину профессии дирижёра.

— Наиболее яркие имена дирижеров в Вашем проекте?


— Невозможно выделить кого-то, не упомянув других. Это было бы нечестно и несправедливо, на мой взгляд. Все прекрасны и удивительны. На сегодняшний день мне довелось поработать с семнадцатью дирижерами. Как я уже говорила, началась серия со съемки Виктора Викторовича Иванова. Продолжили ее снимки Фабио Мастранджело (Италия – Россия), Котаро Кимура (Япония), Лио Куокмана (Макао), Кента Нагано (США), Дмитрия Корчака (Россия), Карена Дургаряна (Армения), Александра Ведерникова (Россия), Владимира Ланде (Россия — США), Алима Шахмаметьева (Россия), Валентина Урюпина (Россия), Марии Моисеенко (Россия), Павла Когана (Россия), Димитриса Ботиниса (Россия), Владимира Сапожникова (Россия), Антона Шабурова (Россия), Томаса Зандерлинга (Россия — Германия).

— Кто из дирижеров произвел на Вас максимально сильное впечатление?


— Кент Нагано. Эта съемка была моей мечтой. Тогда казалось, недостижимой… Сердечно благодарю Майю Михайлову, пресс-секретаря Транссибирского арт-фестиваля, за воплощение ее в жизнь. Съемка была в начале марта и стала своеобразным весенним подарком.

— Случались ли интересные или неожиданные истории в работе с дирижерами, творческий процесс ведь всегда непредсказуем?


— Неожиданной, пожалуй, стала поездка в январе прошлого года в Красноярск, где мы встретились с маэстро Владимиром Ланде. В декабре 2018-го он дирижировал нашим Новосибирским академическим симфоническим оркестром и пригласил меня на концерт. После я поделилась с ним впечатлениями, сожалея, что не удалось поснимать его в работе. Договорились, что как только представится возможность, наверстаем упущенное. И она не заставила себя долго ждать. Я поехала в Красноярск в гости к брату, мы созвонились и встретились. Это был тот редкий случай, когда дирижер уделил мне свое личное время, несмотря на довольно утомительный перелёт. Перед репетицией мы пообщались за чашкой чая, обсуждая музыку, дирижеров, книги и фильмы. Тогда же Владимир Борисович посоветовал посмотреть «Репетицию оркестра», фильм Федерико Феллини (1978 г.), за что я ему очень благодарна. Вообще, когда дирижер советует обратить на что-то внимание, будь то музыка, фильм, книга, это очень ценно для меня и действительно важно. Кроме уже упомянутой передачи «Энигма» на телеканале «Культура», люблю смотреть авторскую программу Сати Спиваковой «Сати. Нескучная классика». Это всегда увлекательный живой разговор о музыке и музыкантах, где можно почерпнуть что-то новое и интересное.

— Сотрудничество фотографа с дирижерами в процессе репетиций требует определенных знаний и условностей, чем такая съемка отличается от концертной?


— В каждой съемке есть свои нюансы. Концертная требует максимальной концентрации внимания, чтобы поймать эмоции музыкантов, уловить что-то мимолетное, но такое важное и интересное… Необходимо живо реагировать на происходящее на сцене, быть вовлеченным. К тому же немаловажно, чтобы фотографу это было на самом деле интересно, на мой взгляд. Ведь отношение видно потом на снимках. И если фотограф не испытал никаких эмоций, даже, скажем так, драйва, на съемке, все это неизбежно отразится на кадрах. Причем это относится к любому виду съемок, не только к концертной.

Снимая же репетиции оркестра, важно не мешать своим присутствием ни музыкантам, ни дирижеру, не отвлекать. Поэтому стараюсь соответственно одеваться, как можно меньше передвигаться по возможности, не маячить ни у кого перед глазами. Не всегда легко сразу найти оптимальную для съемки точку. Что касается знаний, их никогда не бывает много. Когда я только начинала работу над этой серией, не задумывалась о нюансах. Но постепенно так увлеклась, что стала читать книги, посвященные этой профессии, смотреть фильмы и передачи, архивные записи выступлений. В общем, это всецело меня захватило. Да так, что сама не ожидала. Стараюсь по возможности перед съемками посмотреть видеозаписи концертов, обратить внимание на какие-то моменты, читаю различные интервью и материалы. Все это вносит свою лепту и так или иначе обогащает.

Неизгладимое впечатление произвела передача Ирины Никитиной «Энигма», гостем которой был Риккардо Мути. Пересматривала ее не единожды, и всякий раз восхищалась маэстро. Не как фотограф, а просто по-человечески. Можно сказать, я жадно впитывала его рассказ, но поскольку сама натура впечатлительная и чувствительная, временами плакала… Книги — отдельная история. Так получилось, что моя жизнь неразрывно связана с чтением — я корректор и редактор. Читать любила с детства. Однажды в интернет-магазине «Лабиринт» мне попалась книга «Несведущий маэстро». В ней автор, Итай Талгам, рассматривает стили лидерства шести великих дирижеров: Рикккардо Мути, Артуро Тосканини, Рихарда Штрауса, Герберта фон Караяна, Карлоса Клайбера и Леонарда Бернстайна. Прочитав аннотацию, я испытала неподдельный интерес. Так эта книга оказалась у меня. Надо сказать, оставила она весьма противоречивые чувства. Прежде всего потому, что автора книги представляют как известного израильского дирижера. Между тем в интернете о нем нет практически ничего, за исключением выступления на TED, где он повествует о своей книге. Ни одной записи его дирижерской работы не нашла, хоть и перелопатила всевозможные ресурсы. Вот это и насторожило. В общем, об этом я могу рассказывать долго. Но считаю, что действительно заинтересованные сами прочитают и сделают свои выводы. Еще одна книга, оставившая глубокий след, — о Юрии Хатуевиче Темирканове. Написала ее Джамиля Хагарова, называется она «Монолог. Юрий Темирканов». Советую к прочтению однозначно, не только музыкантам. Не буду раскрывать все карты, скажу лишь, что это повествование о великом дирижере, потрясающем Человеке. И еще одна книга, дожидающаяся своего часа, — «Маэстро Миф». До нее пока не дошли руки, но написана она интересно. Вывод не на пустом месте: сначала я нашла ее в электронном виде и решила прочесть хотя бы несколько страниц, чтобы понять, стоит ли она того, чтобы приобретать в бумажном виде, как я люблю читать все книги. Долгие поиски, хоть и не сразу, но все же увенчались успехом — в продаже ее уже давно нет, и переиздания не будет.

— Что, по Вашему мнению, делает фотографию живой и качественной?


— Смотря что понимать под качественным. Для меня это прежде всего настоящие, живые, неподдельные эмоции, когда человек свободен в выражении чувств, искренность. Это невозможно сыграть. Есть и свои особенности. Съемки дирижеров не так просты, как это может показаться. Ни в одной камере, ни у моей, ни у коллег, я еще не встретила встроенной кнопки «Шедевр». Каждая съемка — кропотливая и напряженная работа! (К сожалению, понимают это далеко не все.) Важно поймать тот самый момент, не забывая следить за множеством моментов. Бывает, что снимку не хватает четкости, но в то же время в этом есть какая-то своя магия и изюминка, и тогда я его оставляю, на усмотрение дирижера, так сказать.

— О творческой совести: критичны ли Вы к себе и к отбору снимков перед тем, как их увидит дирижер?


— Критична — не то слово. Наверное, даже слишком. Вся съемка проходит строгий первичный отбор. Из оставшихся снимков, как правило, выбираются те, что пойдут в работу. Бывает, что и из них еще что-то отсеиваю. Готовые фотографии ВСЕГДА сначала отдаю дирижеру. И публикую ровно то количество, что утверждено. Никогда не самовольничаю и ни при каких условиях не отступаю от этого правила. Доводилось слышать, что я излишне щепетильна, но это мой принцип работы, которому следую. Все люди разные, а дирижеры, на мой взгляд, — особенно тонко чувствующие, поэтому мне чрезвычайно важно и ценно их мнение. И невероятно приятно и радостно, когда дирижер доверяет мне выбор фото для публикации. Это дорогого стоит, и я всегда благодарна за такое доверие.


— Говорят, дирижер — это мужская профессия, действительно ли существует такое разграничение? Удалось ли Вам поработать с представительницами прекрасного пола этой профессии?


— Не знаю насчет разграничения, но мнение такое слышала. Пока мою дирижерскую серию украшает единственная женщина — Мария Моисеенко. Но очень надеюсь, что не последняя.

— Согласны ли Вы с высказыванием Джона Мосери, что «нет никаких общих критериев, определяющих величие маэстро»?


— На мой взгляд, невозможно всех подогнать под какие-то критерии. Для меня величие маэстро кроется в том, как он взаимодействует с оркестром. Как однажды сказал Дмитрий Корчак, «дирижер должен дышать вместе с певцом». Мне посчастливилось быть свидетельницей того, как дирижеры дышат в унисон с оркестром.

За три года существования проекта впечатлений накопилось столько, что если бы я стала рассказывать обо всём, уверена, беседа длилась бы не один час. Но вместе с тем я рада, что, по сути, это еще начало пути, и мне предстоит множество открытий. Каждое знакомство и съемка оставляют свой след в душе, их бережешь как великую ценность… Дорожу каждым, с кем довелось познакомиться и поработать. К сожалению, не всегда есть время для общения, но если это происходит, как правило, незабываемо.

— Что для Вас Эверест в фотографии, какую бы высокую точку в своем проекте Вы хотели бы покорить?


— Эверест… Наверное, в фотографии (и не только) нет предела совершенству. Когда человек думает, что уже всего достиг, тут все и заканчивается, умирает. Всегда нужно стремиться к чему-то большему. Как у всех творческих людей, и у меня бывают взлёты и падения. Иной раз кажется, что все, что делаю, вообще никому не нужно. С другой стороны, творчество вдохновляет, дарит радость, это своего рода отдушина в череде будней. А когда дирижеров удается порадовать своими снимками, это ли не счастье? Для меня это наивысшая награда. Лио Куокман однажды сделал коллаж из моих фото, которые я ему отправила, и опубликовал его в своем инстаграме. И это было настолько неожиданно и приятно, что совершенно меня растрогало. Обратная связь, несомненно, очень важна.

Беседовала Маргарита Мендель

частный журналистский проект notes Musica opus

В интервью представлены снимки фотопроекта Екатерины Сергиенко «Поэзия музыки в жестах». Фото Екатерины Скабардиной